Окей, я родилась в Ижевске. Закончила там школу и поехала поступила в Тюмень. Почему я поступила в Тюмень? Ну, я на самом деле собиралась поступать в Питер в Смольный, меня сильно привлекала идея Liberal Arts, но как-то в последний момент я узнала, что открывается новый институт в ТюмГУ, который такой весь типа тоже косится под Liberal Arts, иностранная профессура... я подумала, что хоть английский выучу наконец-то. Ну то есть это была такая авантюрная задумка. Я понимала, что там может быть что угодно, но мне нравилась сама идея поехать куда-то, вообще не зная куда и зачем. Liberal Arts и английский – окей. И то, что это еще непонятно нифига – это меня наоборот только больше привлекало, потому что я люблю авантюры. Ну и я поехала. Можно много говорить про это место, - наверное, я сейчас не буду особо долго о нём распинаться, потому что это вообще отдельный разговор. Когда-нибудь напишу о своём опыте обучения там что-нибудь или, не знаю, сниму видео-блог, в котором скажу.. но пока его нет.

Я симпатизирую феминистским идеям достаточно давно, лет с 13-14, наверное. Ну и, собственно, все эти идеи за ЛГБТ, за права женщин – у меня это было как-то с раннего подросткового возраста, в процессе социализации что ли, не знаю. Оно и как-то через интернет это всё, вот, а я сейчас, во-первых, член организации политической РСД. У них есть феминистская платформа, но она так себе, не особо активна. Особенно после того как Маша Рахманинова ушла оттуда, она вообще закисла. Мы как-то пытаемся это возрождать, но пока не особо получается, потому что у меня, например, совсем времени нет, я учусь 24 на 7... В этом году мы проводили митинг на 8-е марта в Тюмени – первый феминистский митинг вообще за всю историю Тюмени, наверное. Не так уж много людей было, в основном молодежь, но было здорово просто потому, что это состоялось впервые.

Что ещё? Вот у нас в ВУЗе я очень сильно погрузилась в тему насилия, не только домашнего, но и в целом насилия сексуального, домогательств. Буквально в последний год. Я узнала, что моя знакомая из ВУЗа перетерпела изнасилования три раза за последние два года. Первый раз это был преподаватель из ТюмГУ, учитель физкультуры – после этого опыта она даже взяла академ. Когда она восстановилась и вернулась, она снова начала общаться с друзьями, и наш общий знакомый её тоже изнасиловал... После этого у неё начались различные ментальные проблемы, она сидела на таблетках, я очень сильно переживала за неё. У нас появилось что-то типа инициативной группы – девочки, которые с ней общались, решили что-то попытаться сделать. Хотелось как-то ей помочь, она опять ушла, перестала учиться. Сначала мы говорили с тем парнем, пытались его убедить, чтобы он признался публично в том, что он сделал. Он вилял, сначала соглашался, потом медлил, говорил, что не понимал, что сделал. Не буду вдаваться в подробности, но это было весьма мерзко. В итоге он написал текст своего признания, отправил нам, но нигде опубликовать, видимо, не решился. И мы его опубликовали сами во внутренней группе нашего института. Администрация всё срочно удалила, хотя он сам согласился его опубликовать, но почему-то сам этого не делал. И в итоге администрация была дико напугана за свою репутацию, хотя это было опубликовано во внутреннем сообществе с целью предупредить девушек-студенток, потому он довольно популярен, с ним многие общаются... Там была еще история в том, что первокурсники каждый год едут в Питер на 2 недели, у них там курс. И он должен был быть куратором первокурсниц.

В общем это затянулось, мы довольно враждебно против себя настроили администрацию, и все разговоры о том, что давайте проведём конференцию, или просто какое-то мероприятие про культуру согласия – мы же модный прогрессивный ВУЗ! Давайте напишем какой-то кодекс правил, где будет написано, что такое домогательства – никто это не хотел слушать. Единственное, что они сделали – это создали конференцию про насилие, но философскую, где какие-то чуваки в галстуках обсуждали, что является насилием, а что нет, "а можем ли мы считать насилием акт обвинения в насилии?" и в таком духе... Прошло время, наступила весна, начались скандалы в Вышке, в МГУ по поводу домогательств, и в СПбГУ было громкое дело. Мы продолжали всю эту тему педалировать и на последнем модуле (половина семестра) у нас был курс, где нужно было разделиться на команды и делать какой-то свой проект, полезный для людей. Мы решили делать проект кодекса, мы делали, продолжали и вдруг заметили, что администрация стала посговорчивее и начала обращать внимание, идти на диалог. И они предложили нам обновить кодекс корпоративной культуры, который не обновлялся с 2008 года, и никто даже не знает о нём. Я с трудом его нашла, и там всё весьма грустно. Мы месяц разрабатывали список, где было всё: и про дискриминацию в принципе, буллинг, и про домогатесльва. Не знаю, что будет с ним дальше, примут его или нет на учёном совете. Но в идеале я бы хотела через год что-то вроде конференции устроить на базе университета, и позвать туда каких-нибудь спикеров, активистов. Это будет сложно сделать, потому что со временем вот администрация обыгрывает эту академическую карту, мол, давайте вот активизмом будете на улице заниматься, а у нас активизма не надо. В общем, это одна история...

В Ижевске я знаю только местное отделение РСД – там много молодежи, я с ними практически не участвовала в активизме, только недавно у нас была местная компания против строительства очередного "экотехнопарка" но когда какие-то феминистски делали митинги, я просто не была, это было как раз весной, в марте, наверное, на 8-е Марта. В Тюмени например есть неполитическая феминистическая организация "Гербера" – они себя презентуют как бы вне политики. На самом деле, почему-то у нас причастность к каким-то политическим движениям очень сильно стигматизируется. Я с ними пару раз буквально виделась. Насколько я знаю, они встречаются по вечерам, смотрят феминистское кино, обсуждают что-то своё, safe space, книжки читают, вот в таком духе... На самом деле, отделение РСД в Тюмени несильно отличается, но у нас не только феминизм, а больше левая литература – обсуждение, дискуссии, какие-то кино. Акции мы проводим нечасто.

Как перспектива, у меня есть не то чтобы мечта, но задумка такая – может быть вести какой-то видео-канал с моей подругой. У меня лучшая подруга, она большую часть своего времени уделяет чтению феминистских текстов. У меня не хватает столько времени на это, а она, видимо, пойдёт на гендерные исследования и поэтому так сильно в этом прошарена. И я бы хотела с ней замутить какой-то канал, который был бы в целом про какую-то деколониальную тематику, но и про феминизм в том числе. Но пока это только в задумке у меня, не знаю. Откуда вообще эта мысль? Я просто учусь в ВУЗе и, в принципе, мне кажется, для уровня России у меня продвинутая образовательная программа, но мне грустно, что всё это в основном остаётся в академии. Мне хотелось бы это распространить на более широкую аудиторию, какие-то концепты знаний, теории – чтобы они оставались не только внутри академических дискуссий.

Я под этим в принципе подразумеваю объединение всех в широком смысле – подход, как познать Другого с большой буквы, кого-то исключённого вообще. В принципе, из феминистских подходов мне ближе всего, наверное, квир-теория, квир-феминизм, но к интерсекционализму я тоже хорошо отношусь, потому что он пытается включить внутрь себя все угнетённые группы, учитывать привилегии. Но я знаю, что и либеральные феминистки нормально используют интерсекционализм, мне вот эта его неоднозначность не очень нравится. Ну вроде бы да, он учитывает тех, кто угнетён рынком, но всё-таки с ним сложно. В принципе, когда меня спрашивают, какая я феминистка, я говорю, что я анархо-феминистка – под этим подразумевается и квир, в какой-то степени интерсекция и это всё там есть.

Ну да, ты права, я согласна! Всё-таки я анархо-феминистка.

Я читала у неё какие-то статьи, но я не очень хорошо знакома на самом деле с тем, что она делает...

Ну я бы сказала, что в первую очередь, это попытка построить какие-то сообщества, пространства, именно стремящиеся действовать деколониально. Я в последнее время всё больше и больше склоняюсь к мнению, что критика и активизм, ну прям вот уличный активизм – они не очень хорошо работают, хотя они, конечно, тоже нужны. Но вот каких-то действительно работающих примеров, проектов – люди в основном машут рукой и не воспринимают серьёзно. Я заметила, до тех пор пока ты не начинаешь делать какой-то проект с людьми – какое-то сообщество, пространство, которое бы не замыкалось в себе, а пыталось расширять сеть социальных связей, – люди не воспринимают это серьёзно и, наверное, в этом есть какое-то рациональное зерно...

Здесь, скорее, просто пространство для воображения и свобода творчества. На самом деле, мне очень интересна эта тема – есть именно региональные движухи в России, которые привязываются к национальным, этническим традициям или это даже необязательно. Это всё супер-интересно для меня и это, конечно, должно быть, Но что я за одну вещь переживаю, меня просто немного уже раздражает на сегодняшний момент с этой политикой идентичности, когда ты можешь сказать, о том, что ты такой-то такой-то, но по сути, это твоё единственное политическое право как будто бы. То есть ты не можешь на самом деле идти со своими соратниками куда-нибудь и начать строить своё государство, или даже какое-то политическое образование, которые бы не подчинялось напрямую каким-то официально установленным государствам, ну грубо говоря. И часто доходит до такого абсурда, что людям приходится обыгрывать вот эту вот карту идентичности, даже не имея этой идентичности. Им выгоднее сказать, например, что я угнетённый мексиканец, индеец, татарин или, не знаю, бурят. Для них вопрос национальности может не столь даже важен, но для того, чтобы их услышали, общество их увидело и сказало: "Да, это угнетённые люди, нужно на них обратить внимание и как-то им помочь!" – им нужно заявить о своей угнетённой национальной идентичности, но не знаю, иногда это доходит до абсурда.

Ну, наверное, должно быть. Я не знаю, я за любой такой движ...

Нет, пока что нет, потому что у меня нет каких-то феминистских связей интернационального уровня, возможно, в будущем появятся. И пока мне кажется в принципе в целом, не знаю как в других странах, но в России достаточно атомизированы феминистки. У них есть маленькие местные кружки или сообщества подруг, но в основном они концентрируются вокруг каких-то известных активисток, блогерок и мне кажется, что было бы лучше, если была бы какая-то сеть-платформа... Не знаю, на самом деле, что лучше. Это очень сложный вопрос. Как бы дальше активизма и просвещенческого блога я не думала, по крайней мере пока. Чтобы какую-то платформу создать или начать развивать уже существующую, пока ещё не чувствую в себе силы и ресурсов каких-то у себя для этого. Поэтому я ещё не могу сказать, что я конкретно думаю над этими вопросами.

Ну я бы сказала, скорее нет, чем есть, ну то есть феминистки есть определенные конечно да. Но так, чтобы было сообщество – нет, я бы не сказала. Максимум в Питере и Москве, возможно есть, но так, чтобы на уровне всей страны, нет.

Я, кстати, ещё сейчас подумала, что наверное вот есть смысл кому-то заняться тем, чтобы действительно искать как можно больше феминистских сообществ и в целом, наверное, таких прогрессивно-левых на постсоветском пространстве и создавать между ними связи. Потому что, как это часто бывает, на локальном уровне что-то существует, но об этом за пределами этого места мало кто знает или вообще ничего не знает. И такие люди часто думают о том, что они супер-одинокие. Потом может оказаться, что на самом деле нет, что там у них в соседнем городе тоже что-то есть.

Я об этом ни разу не слышала, но это очень круто, мне кажется. Я бы очень хотела на это посмотреть. По поводу феминисток из Кыргызстана, да мне в целом один из основных мотивов именно политических почему я нахожусь в РСД – мне там очень нравится, что мы уделяем достаточное внимание политическим движениям, много уделяем времени и внимания мигрантам, вот сейчас у нас была инициатива помощи, где мы распространяли информацию о том, кому можно помочь. Мне кажется, это супер важно.

Да, я сейчас попробую объяснить свою позицию. С одной стороны – да, мне кажется, что феминизм, если он хочет продвигать свою повестку, расширять свою социальную базу, ему обязательно нужно кооперироваться с другими группами угнетённых. С другой стороны, для меня лично феминизм, он в принципе шире, чем просто про гендер и гендерная индентичность. Не знаю, я как-то привыкла, это очень, наверное, грубо и достаточно просто, но я привыкла делить просто на феминное и нефеминное в очень широком смысле. И как бы насилие я отношу скорее к нефеминному и иерархию тоже. А горизонтальность и ненасилие, попытку договориться без насилия, скорее к феминному. Мой личный опыт показывает, что женщины более открыты к разговору, кооперации, менее заносчивы и высокомерны, чем мужчины. И мужчины более склонны к какому-то насильственому действию, как-то так наверное. Ну и в целом соревновательность, которую я терпеть не могу тоже, она намного больше распространена среди мужчин.

Как сказать, я в принципе не очень люблю какую-то унификацию, чтобы все по одному сценарию что-то делали и говорили, тем более, что мы неоднородные и все такие разные. Просто очевидно, это про какие-то базовые ценности и политические идеалы, которые должны быть для всех общими, но это какие-то совсем базовые типа эгалитаризм, ненасилие, не знаю. Ну то есть везде разные проблемы. Глобально проблемы есть везде, но на локальном уровне каких-то проблем меньше, а каких-то больше и поэтому у всех должна быть своя повестка. Просто она должна быть как-то подкреплена к некоему общему идеологическому фону что ли, должна быть повязана. А так чтобы как-то всех заставлять что-то одно общее продвигать, ну не знаю, нет, не думаю, что это вариант.

В первую очередь, наверное, я представляю себе это как некую сеть, конфедерацию, сеть каких-то политических образований, которые не являются строго замкнутыми. В принципе, анархизм это про то, что вы имеете право выйти из любого сообщества, покинуть его и вступить в другое сообщество – свобода от строгих границ. И квир-теория – она тоже про то, что гендер может быть гибким, подвижным, флюидным и эти вот политические образования тоже должны быть более, может быть, если не совсем без границ, но границы должны быть супер-подвижные и гибкие, а уже какая-то интеллектуальная и практическая задача заключается в том, чтобы такая система была устойчивой в целом.

Мне почему-то важна именно мигрантская тема, наряду с насилием. Ну да, в первую очередь это были бы какие-то уязвимые группы именно женские, например, проститутки, потому что про них есть мало исследований и вообще знаний о том, как они живут. И женщины-мигрантки, в первую очередь. В России, например, это было бы круто. На данный момент я занимаюсь не совсем этим, я исследую принципы самоорганизации в горизонтальных и не очень проектах, потому что мне чисто практически это интересно. Но в будущем я бы хотела или в России или уехать куда-нибудь в Среднюю Азию или в Латинскую Америку и куда-то ещё и жить в сообществах, в более каких-то маргинальных, чтобы потом делать их голос более слышимым, наверное.

Да, конечно. Я уже говорила, что феминизм не только про гендер, так что, конечно, да.