Этот текст об обвинениях против индустриального общества очень сильно поменял мое представление о движении американских индейцев. Речь Ванбли Охитика, вождя Лакота, произнесенная 43 года назад, показывает заботу далеко не только об одной группе коренного населения. Для меня было крайне важно и удивительно в этой речи увидеть слова о тех, кого почти никогда не вспоминали западные авторы. Это коренные жители земель, колонизированные сначала Российской империей, а затем Советским Союзом. Охитика пишет о жесточайших методах индустриализации и агрессивных политиках экстрактивизма, которые существуют не только в капиталистических странах, но точно так же жестко реализуются в Советском Союзе под знаменем социализма. Да, эта речь может выглядеть слишком эмоциональной и яростной, но меня поразила страсть, с которой Охитика призывает объединяться людей из очень разных контекстов, чтобы противостоять разрушению земли из-за бесконтрольной добычи природных ресурсов. Особенно я благодарна Охитика за то, что он напоминает - это нормально быть злым и выражать несогласие, даже если ты сопротивляешься глобальным структурам; эти структуры нельзя просто списывать как анонимные «исторические силы», это действия корпораций, направляемые капитализмом и продвигающие колониальность в разных ее проявлениях.

Сегодня очень часто можно услышать возражение в разговорах о колониальности, что в СССР не было и не могло быть расизма. Не могло хотя бы потому, что большевики выбрали для институционализации другую категорию - категорию «этничности». Статья немецкого историка Вайтса показывает, что этот нарратив, особенно любимый социалистами из Европы и Америки, безнадежно устарел еще в конце 1990-х. Вайтс, много работавший с историей нацизма в Германии, указывает на слабость и беспочвенность разделения национализмов на «хорошие» и «плохие» (Weitz 2002: 3). В качестве примера он обращает внимание читателей на этнические чистки, которые начались в раннесоветский период, но набирали силу параллельно укреплению сталинского нарратива о дружбе народов. Преследование и уничтожение людей на основе принадлежности их к определенной этнической группе - это факт, до сих пор крайне редко обсуждаемый историками советского периода. Для меня эта статья двадцатилетней давности - о силе марксистско-ленинистских клише и необходимости оспаривать даже то, что эссенциализируется или не принимается всерьез историками.

В отличие от двух текстов с большой историей обсуждений и цитирований, далее я предлагаю обратиться к недавно опубликованным работам. В монографии Милены Тодоровой, исследовательницы болгарского происхождения, разрабатывается такой подход, как эпистемология сомнений. Многое для человека, выросшего в условиях постсоциализма, покажется до боли знакомым. Тодорова обращает внимание на то, что социализм, обещавший равенство для всех, на практике производил системное неравенство. В частности, исследовательница анализирует источники, посвященные роли женщин в модернизационных проектах социализма. Женщины не только активно эксплуатировались социалистическими институтами, создавая ситуацию с двойной нагрузкой, когда роль работницы дополнялась неоплачиваемой и нелимитированной заботой о детях, старшем поколении и муже. Кроме контроля над временем, социализм контролировал тела женщин. В более широкой перспективе, происходящие из разных социальных групп (разной религиозной принадлежности, говорящие на разных языках, ведущие разный образ жизни) женщины должны были трансформировать все: свое поведение, телесность, привычки, свои устремления и планы, подчиняясь социалистическому распорядку жизни. Особенно это касалось тех, кто происходил из групп этнических и религиозных меньшинств, поскольку социалистическое государство объявляло их «другими», репрезентирующими досоциалистические реалии и отсталось, и реализовывало жестокие санкции в случае отказа от навязанных моделей поведения. Ценность этой книги в том, что она помогает увидеть механизмы неравенства в отношении огромного количества не-русских женщин СССР.

По этой ссылке находится интервью с саамской феминистской исследовательницей, которую зовут Рауна Куокканен. Читая это интервью, я задавалась вопросом о том, насколько феминизм первой или второй волны не может удовлетворять нуждам и вопросам, которые задаются в индигенном феминизме. Белый и западный феминизмы высокомерно игнорируют тот факт, что для сравнительно небольших групп, которые ведут иной образ жизни и следуют другим ценностям в своей повседневности, приходится одновременно вставать в оппозицию транснациональным компаниям и другим структурам экстрактивистского колониализма, спорить с идеологами патриархата, балансировать между активизмом коренных групп и в то же время защищать родные языки и дебатировать с чиновниками. Получается, что невидимость голосов индигенных феминисток показывает нам не только глобальные неравенства, но и неравенства с точки зрения доступных ресурсов и экономики внимания внутри феминистских движений.

Нандита Шарма, социологиня из Университета Гавайев Маноа, увязывает ключевую идею книги с удобной дихотомией «местные и приезжие (мигранты)». Это противоречие настолько институционализировано обществом и настолько интернализировано людьми, что мы не замечаем его расистской основы, его искуссственности и опасности. Сегодня, когда мировые аналитики тревожно говорят о наполняющей мир волне правого консерватизма, Шарма предлагает посмотреть на рождение этого расистского порядка, нормализованного национальными государствами в постколониальной системе международных отношений. Миграционный контроль - это еще одна легализованная форма социального исключения. Дискуссии о том, кто «местный», а кто нет, кто пришел «раньше» на эти земли и кто раньше вообразил их как «свои», дают мощнейшую подпитку для национализма, лишая людей права быть и жить там, где они находятся, если они не разделяют принадлежность к некой воображаемой группе. Книга Шармы во многом может быть определена как предисловие для тех, кто видит ценность в Движении против границ. Шарма говорит, что нашим общим спасением от беспрерывного исключения одних другими и деления людей на категории в зависимости от цвета паспорта может быть идея о "деколониальных общностях" как пространствах, в которых никто не может быть исключен ни по какому принципу. Безусловно, в ситуации, когда в мире происходят военные вторжения и нарушаются национальные суверенитеты, такие идеи могут быть приняты как нарушающие принципы международного права и обесценивающие жизни людей, погибающих из-за войны. Идеи о движении против границ явно не понравятся никаким политикам. Но завтрашний и послезавтрашний дни нашей Земли будут, хотим мы того или нет, совершенно другими из-за климатических сдвигов и огромного количества людей, которые сталкиваются с необходимостью перемещаться из-за угрозы жизни уже не в локальном, а в глобальном масштабе.